Желтый кидала

Он прожил 101 год. За свою долгую насыщенную приключениями жизнь изобрел множество мошеннических схем, которые впоследствии были растиражированы эпигонами, и заработал миллионы долларов, которыми не дорожил. Когда в преклонном возрасте сам попался на удочку аферистки, то решил выйти «на пенсию» и доживать свой век добропорядочным гражданином США. Его опубликованные мемуары стали учебником для мошенников ХХ века.

Начало большого пути

Джозеф Уэйл (1875 — 1976), получивший прозвище «Желтого кидалы», был вполне белокож. Происхождение его клички не имело под собой этнической подоплеки. Просто самый знаменитый в США мошенник питал слабость к желтым галстукам и наодеколоненным носовым платкам.

Родился он в Чикаго в семье со скромным достатком. И в 16 лет понял, что провести остаток жизни, как родители, стоя за прилавком бакалейного магазина, — это не его путь. С его-то прирожденными способностями располагать людей к себе и внушать им, что белое — это черное, а черное — белое. Начал он с довольно примитивной мошеннической схемы, описанной Марком Твеном. Юный Джозеф варил настой из коры первых попадавшихся под руку деревьев и добавлял в него для вкуса и запаха немного ликера. И вместе с нанятым, таким же, как сам, прохиндеем, колесил по американской глубинке, предлагая американцам патентованное средство от глистов.

Подельник расставлял свой товар в каком-нибудь заштатном городишке и стоял, скучая у прилавка. Через некоторое время появлялся запыхавшийся Джо и начинал вопить: «Ну, наконец-то, нашел, по всему штату ношусь, вас разыскивая!». Зеваки проявляли некоторый интерес. И тут Джо взахлеб рассказывал историю про то, как это чудесное снадобье буквально спасло от смерти его семью. Бабушка встала со смертного одра. Отца, которого чуть не выгнали с работы по причине хронических хворей, повысили по службе. Сестра, излечившись, вышла замуж за владельца солидной компании. И Джо на глазах изумленной публики на большую сумму закупал огромное количество склянок — на всю оставшуюся жизнь. После чего облапошенные горожане начинали наперегонки покупать пойло с неизвестным эффектом.

Собачий прием

На протяжении своей долгой и «плодотворной» карьеры Уэйл работал с ассистентами. В одном из блистательных трюков, о котором речь пойдет ниже, он использовал около сотни статистов. Но был у него и постоянный компаньон, с которым они составили блистательную пару. Внешний вид у них был для мошенников самый оптимальный. Уэйн источал благородство и респектабельность. Его компаньон внешне был похож на монаха. Этот «святоша» был отставным полицейским, как говорится, оборотнем в погонах.

Они познакомились при типичных для отношений между полицейскими и ворами обстоятельствах. Полицейский, которого звали Фредом Бакминстером, выследил заматеревшего мошенника, который к тому времени проворачивал аферы на десятки тысяч долларов. И сковал на улице наручниками, намереваясь вести преступника в участок. Однако Уэйл сунул ему пакет с восьмью тысячами долларов, заявив, что это его дневной заработок. И предложил стать компаньоном.

Одно из ноу-хау этой пары, которое впоследствии переняли другие мошенники, заключалось в продаже дворняжек. Уэйл, как обычно одетый в шикарный костюм с массивным бриллиантом в заколке для галстука, входил в бар из тех, где собирается публика поприличнее, с собачонкой на поводке. На груди собачонки позвякивали медали. И начинал, отхлебывая бурбон, рассказывать бармену, какая это породистая собака, какие призы она заняла на самых представительных выставках. И как она ему дорога, поскольку после смерти жены у него осталось только это преданное существо. Затем спохватывался: надо идти в банк, но с собаками туда не пускают. И просил бармена за 10 долларов последить за бесценным сокровищем.

Через некоторое время в бар входил Бакминстер. И, увидав собачонку, приходил в восторг: такого пса он уже давно ищет, поскольку обещал умершей жене держать в доме собаку точной такой породы, но никак не мог найти ее. И предлагал продать ее за 100 долларов. Но бармен говорил, что собака не его, что он лишь временно присматривает за ней. Но «вдовец» продолжал причитать и повышал цену до трехсот долларов. В итоге он оставлял бармену 50 долларов залога и свою визитку с условием, что бармен попытается уговорить хозяина продать собаку.

После чего в бар входил убитый горем Уэйл: только что выяснилось, что он разорен. Что на счету нет ни цента. Бармен, воспользовавшись представившимся случаем, покупал собаку за 200 долларов, полагая, что на этой сделке он выиграл сотню. Понятно, что отыскать следы «вдовца» ему не удавалось.

Лошадиные деньги

Уэйл был прекрасным психологом. Его широкий набор мошеннических приемов опирался на прекрасное знание человеческих слабостей, которые незамедлительно использовались для получения барышей. В сети «Желтого кидалы» попадали даже самые осторожные и подозрительные люди. А уж с азартными игроками он расправлялся как с детьми несмышлеными.

Несколько раз он проворачивал аферу со скачками. Подбирался какой-либо миллионер, страстный игрок на тотализаторе, и ему доверительно сообщалось, что «некая компания» нуждается в инвестициях, которые обернутся доходами в тысячи процентов. И что речь идет о скачках. Если миллионер проявлял интерес, то Уэйл сообщал, что муж его сестры работает на телеграфе «Вестерн юнион». Именно к нему приходят результаты крупных бегов по всей стране. Он может дать информацию, какая лошадь победила, за пару минут до того, как ставки будут закрыты. То есть придержать на пару минут результаты забега. Они договаривались, что миллионер заплатит «мужу сестры» Уэйла 2500 долларов, еще 5 тысяч — человеку на телеграфе в Нью-Йорке, который будет знать, что Чикаго задерживает результаты забега, но никому не скажет. Как только информация о победителе придет в «Вестерн юнион», оператор пошлет сообщение: «Такая-то лошадь задерживается с выходом на старт».

Незадолго до скачек Уэйн создавал фальшивый тотализатор, где роли кассиров и публики играли нанятые мелкие жулики и проститутки. В назначенный день жертва с набитыми купюрами карманами приходила, чтобы сорвать громадный куш. И ей сообщали, какая лошадь «задержалась с выходом на старт». «Счастливчик» кидался к кассам, но мошенники в этот момент затевали у касс грандиозную драку, и сделать победную ставку не удавалось. На следующий день Уэйл неподдельно сокрушался, узнав о роковых обстоятельствах. И говорил, что с братом жены как-то можно договориться, но парню из Нью-Йорка деньги заплатить придется. Но азартный богач в предвкушении следующего раза платил и «мужу сестры». Понятно, что следующего раза не было.

У Уэйла был и еще один безотказный «лошадиный» прием. Жаждущим получать инсайдерскую информацию с ипподромов он демонстрировал прибор «для считывания сигналов с телеграфных проводов».

Король массовки жуликов и проституток

Но самые грандиозные его аферы были в банковской сфере. Уэйл не совершал налетов. Не подделывал документы. Не давал взятки банковским клеркам. Все было абсолютно «честно», как бывает честно и правдиво на сцене драматического театра.

Однажды Уэйл, ставший уже очень состоятельным человеком, купил за 75 тысяч обанкротившийся банк. Собственно, ни здание, ни обстановка его не интересовали. Ему потребовались лишь реквизиты, печати и фирменные бланки. Наштамповав несколько десятков ценных бумаг, аналогичных дорожным чекам, на сто тысяч каждая, он отправился с Бакминстером в Париж. Прихватил с собой и еще четверых подельников. В Париже мошенники, понимающие толк не только в аферах, но и в женщинах, познакомились с шестью девушками ослепительной красоты. Не только для дела, но и для ощущения полноты бытия. Великолепная дюжина кутила в лучших ресторанах, посещала закрытые мероприятия. И регулярно — меховые салоны, где пассии выбирали себе шикарные шубы в подарок. Расплачивались 100-тысячными чеками, которые были обеспечены лишь воздухом. Продавцы давали сдачу. На этой афере удалось заработать более 400 тысяч.

Узнав о переезде банка Chicago Tribune в новый офис, Уэйл арендовал освободившееся здание и нагнал в него мошенников и проституток, которые изображали кассиров, охранников и посетителей. Бакминстер тем временем обработал миллионера из Детройта, заявив ему, что банк намеревается продать несколько участков с богатыми запасами нефти за четверть их стоимости. Эта дешевизна вызвана необходимостью в самое короткое время получить крупную сумму наличными деньгами — 500 тыс.

В назначенный день миллионера встретил на вокзале шикарный автомобиль. Однако в банке его промурыжили полтора часа, заявив, что директор очень занят. И все это время вокруг носились клерки с бумагами, бешено трезвонили телефоны, клиенты ссорились в очередях в кассы…

Когда же директор наконец-то снизошел до встречи с потенциальным клиентом, выяснилось, что банкир «крайне устал» и ни о какой сделке говорить не хочет. Миллионер долго уговаривал «директора», и тот наконец-то согласился продать нефтеносные участки за 400 тысяч. То есть на 100 тыс. дешевле, чем было оговорено с приезжавшим в Детройт банковским агентом. Вполне понятно, подумал покупатель, мошенники выкачали бы из него все привезенные в чемодане деньги.

На «создание банка» Уэйл потратил 50 тыс. Прибыль составила 350 тыс. В современном масштабе цен это больше 10 миллионов.

И на старуху бывает проруха

Но все когда-нибудь заканчивается. Первый звоночек о том, что надо удаляться на покой, поступил, когда мошенник готовился пышно отметить свое 70-летие. В европейском вояже он ссудил 20 тысяч прекрасной незнакомке, к тому же графине, в залог под шикарное жемчужное ожерелье. Утром выяснилось, что оно не стоит и пяти долларов.

Да и работать ему становилось все труднее и труднее из-за приобретенной в США национальной известности. В связи с чем с ним никто не хотел иметь никаких дел, какие бы красивые песни он ни пел, какие бы золотые горы ни сулил.

Громадные деньги он быстро растратил, поскольку любил жить красиво. Но Уэйл не тужил - на жизнь хватало. Да и приоритеты у него в финале поменялись. Вот что он написал в своих мемуарах: «Главное заключалось в том, что деньги нужны мне были вовсе не ради денег, как многим богачам, а исключительно ради удовольствий, которые можно за них купить. Теперь я старый человек, и единственные удовольствия, которые меня действительно привлекают, — прогулки с собакой и разговоры с дочкой. Так что тот факт, что мои миллионы остались в прошлом, меня совсем не расстраивает».